Дело томского производителя пищевки — Владислава Левчугова продолжает рассматривать Юргинский городской суд. Напомню, он оказался «встроенным» в процесс передачи взятки от Чуловского господину Арефьеву (томский следком) на мой взгляд с помощью необъяснимого «чуда»… Правда, чем дольше журналисты сидят в суде, тем ясней становится его все-таки «рукотворный» характер.
Подделка на подделке?
Например, на одном из последних заседаний адвокаты защиты подали повторное ходатайство на исследование в специальной технической лаборатории аудиоматериалов. Они идут в деле, как доказательства вины обоих подсудимых. Там записаны разговоры Сергея Чуловского и Владислава Левчугова, а также Натальи Кизнер и Сергея Арефьева. Так вот – у защиты есть основания полагать, что эти записи были кем-то смонтированы.
Подозрений в этом стало еще больше после того, как в зале суда были осмотрены вещественные доказательства – четыре диктофона, на которые, по словам обвинения, записывали разговоры со следователем и бизнесменом.
Первая нестыковка — в количестве аудиозаписей. Всего в виде доказательства сторона обвинения предоставила больше двадцати аудиозаписей. На диктофонах оказалось всего две из них.
Вторая нестыковка — в названиях файлов и их расширениях. На диктофонах записи называются «REC001.MP3», «REC002.MP3». Те, которые предоставили, как доказательства, называются по-разному. Например, «арефьев 2.wav» или «AUD-20211001-WA005.m4a». У них меняется и название, и расширение.
На вопрос адвоката, возможно ли при записи в штатном режиме, что файлы будут так автоматически называться, приглашенный судом технический специалист ответил отрицательно.
Рассмотрели в суде и руководство пользователя к диктофонам. И не нашли там всей палитры расширений файлов, которая есть у аудиозаписей, представленных как доказательство.
Предложение провести судебный эксперимент и сделать запись на диктофоны, было отклонено. Сторона обвинения аргументировала это тем, что будут внесены изменения в вещдоки. Поэтому установить в зале суда, почему переименованы файлы и не было ли обработки аудио, невозможно.
Экспертам слова не давали!
Третья нестыковка – в дате создания записей и их изменениях. Те аудио, которые нашли на диктофонах, созданы в августе 2017 года. В реальности записи должны были быть созданы в 2021 году.
— В качестве доказательства вины сторона обвинения предоставила несколько дисков с аудиозаписями, — -начал свою с речь к судье адвокат Левчугова Однако эти аудио являются копиями, оригиналы подозрительно не сохранились. В том числе переговоры свидетелей обвинения Чуловского и его подчиненной- Кизнер. Следствие утверждает, что никакие изменения в файлы не вносили. Но ряд записей явно имеет явное расширение по дате создания и названии файлов. Если это копии, то какого порядка? Второго или десятого? Мы оценить этого не можем. При этом фонескопическая экспертиза на стадии предварительного следствия не проведена. Уже в судебном процессе мы заявляли ходатайство на исследование аудио, чтобы выявить эти нестыковки. Сегодня мы выявили новые факты и поэтому прошу назначить по делу судебную комплексную компьютерно-техническую и фоноскопическую экспертизу, производство которой поручить экспертам ФБУ РФЦСУ при Министерстве юстиции Российской Федерации.
В ответ сторона обвинения сообщила, что ей требуется время на то, чтобы высказать свою позицию. Суд может дать ответ после того, как услышит позицию обвинения и сможет составить объективное мнение.
— Ваша честь, мы второй раз подаем ходатайство на экспертизу аудиозаписей, – тоже обратился к суду Владислав Левчугов, — и это только в рамках судебного процесса. На предварительном следствии я трижды подавал ходатайство о проведении данной экспертизы. По факту четыре раза мне уже отказали. Кроме этого, в прошлый раз, месяц был потрачен на то, чтобы прокуратура изучила вопрос, сформулировала свой ответ. Поэтому у меня просьба — одобрить прошение. Мы здесь должны заниматься выявлением истины. Ее удастся узнать, только получив оценку экспертов.
Надо только выучиться ждать…
К слову сказать, процесс ведет сама председатель юргинского суда. Каким-то невероятным образом она обояла, кажется, уже всех (и даже меня). Иными обстоятельствами сложно объяснить искреннюю надежду Владислава Викторовича на «торжество истины». Вряд ли это в принципе возможно ранее Верховного суда. Об этом, к сожалению, говорит практика привлечения к ответственности за фальсификацию доказательств в суде и уголовных дел в России в целом ( как правило, это происходит после рассмотрения дела «высшей инстанцией). Да и сам факт того, что в зале суда Левчугов все еще за решеткой, увы, не в его пользу. Ведь происходит это даже после того, как основной свидетель обвинения также заявил о подделке его показаний и подписи (!) под ними. В подтверждение своих слов он продемонстрировал журналистам роспись в паспорте. И да — внешне эти почти детские «каракули» точно не похожи на калиграфическое «С моих слов записано верно…»
Наталья ЧИЖЕВСКАЯ